Выступления известных ученых-историков, политологов и культурологов на тему предпринимаемых на Западе попыток ревизировать нашу историю подвели «Колокол России» к мысли, что после обнаружения этой проблемы следует очень мало практических советов государству и обществу, как эффективно противостоять информационно-психологическому давлению извне. Один из экспертов круглого стола – член Совета по межнациональным отношениям при президенте РФ Богдан Безпалько согласился подробнее рассказать «Колоколу России» о своем взгляде, почему мы сами потворствуем США в информационной войне, принимая американскую культуру потребительства, и каким образом можем исправить ситуацию.

«Колокол России»: Богдан Анатольевич, расскажите, как идеи, высказываемые на круглых столах, перенести на практику?

Богдан Безпалько: Могу вас уверить, что в 1990-е годы проводилось множество крайне интересных и полезных семинаров, но реальные перемены наступили только тогда, когда во власть пошли люди, способные донести суть предлагаемых изменений как до сильных мира сего, так и до простых граждан.

Если мы высказываем на круглых столах какие-то тезисы про информационно-психологические войны, то обязательно надо высказываться по практике противодействия им.

Например, многие возмущались учебником истории под редакцией профессора МГИМО Зубова. В круглом столе принимали участие не менее 10 докторов наук, так почему бы совместно не начать кампанию по дискредитации этого учебника в СМИ, порицание этого человека, если не как ученого, то как патриота России, преподающего студентам нашу историю в таком виде? Каждый из присутствующих сегодня на семинаре докторов наук мог бы написать по одному открытому письму – в СМИ, к президенту, министрам культуры и образования. Словом, постоянно держать эту тему навязываемых ложных ценностей в умах граждан. Тогда, получив резонанс, какое-то конкретное решение по Зубову могло быть принято. А так его лишь на время отстранили от работы, сейчас, по-моему, снова восстановили. Поэтому, когда замечательные начинания с наших мероприятий уходят в песок, то ни одно из этих действий не получает достойной оценки, не говоря уже о наказании пятой колонны.

«КР»: Неужели актуальные для страны идеи так быстро забываются?

Б.Б.: На мой взгляд, нужно использовать все инструменты, которые есть у них в наличии, чтобы продвигать идеи в массы и во власть. Тем более что сейчас, на фоне конфронтации с Западом, у нас пробуждается национальное, государственно-ориентированное сознание, в том числе у молодежи. Слава Богу, что современную молодежь не так-то просто убедить в том, что в СССР все было однозначно плохо, а 1990-е годы принесли расцвет демократии и торжество западных ценностей.

Сегодня это проще делать, чем 10 лет назад, ведь результаты этих «ценностей» сейчас на виду. Все видят, что произошло с Ираком, что хотели сделать с Сирией, как используются двойные стандарты по отношению к нашей стране, к жителям Донбасса. Утверждать, что Запад не рассматривает нас как врагов, могут только люди, которые искренне ненавидят нашу страну и наш народ, которые идеологически заряжены против нашей истории. Они сознательно борются с нами.

«КР»: Вы говорите о российских либералах?

Б.Б.: Это люди, которых у нас несправедливо называют либералами. Либералы борются за свободу и права личности, за свободу индивида. В России они борются конкретно против нашего государства, против большинства, и эту деструктивную борьбу считают своим кредо.

«КР»: На Западе либерализма нет?

Б.Б.: Там существует два подтипа гражданско-политических активистов, которые более эффективно реализуют функции продвижения идей – это интеллектуалы, образованный слой, и сама элита, которая сочетает в себе доступ к материальным богатствам, хорошему образованию и положению в обществе.

По большому счету, сложный феномен интеллигенции формировался только в нашей стране. В России это стало определенным классом людей, которые объединяются в подобие русофобской секты, при этом на протяжении всей истории они являлись образованными людьми и считали своим кредо борьбу с российским народом. До сих пор благом они считают буквально все, что в разные годы было направлено против России – от Наполеона и до карательных батальонов против русского мира. По их версии, Наполеон нес России свободу, а карательные батальоны… В самом худшем случае они скажут, что жители Донбасса сами себя обстреливают, и вообще они сами виноваты, что на Донбассе началась война.

«КР»: Что уже происходит…

Б.Б.: Совершенно точно. По их логике, сотни тысяч людей, простые мужики-хуторяне уже целый год специально под покровом ночи выходят подальше от своих домов, стреляют по своим домам и, если повезет, убивают своих детей и жен (с иронией – прим «КР»). Такой парадокс: несчастные украинские каратели уже целый год наблюдают этот кошмар и спасти этих невинных жертв могут, только убив как их самих, так и их «обидчиков». Интеллигенция и либералы прекрасно все это понимают, но продолжают поддерживать карателей.

«КР»: Почему так случается?

Б.Б.: На мой взгляд, проблема в том, что в России с помощью этих людей пытаются разрушить именно базовые ценности, в частности семейные и культурные, а также пытаются привить самое низменное.

«КР»: Вы согласны с тезисами профессора Багдасаряна, что информационная война начинается с разрушения образования и культуры?

Б.Б.: Да, совершенно верно. Как и 70 лет назад, действуя по логике оккупантов, пятая колонна считает, что не должно быть школ, библиотек. В оккупированной Польше Гитлер начал именно с этого – запретил высшее образование.

Другое дело, что сейчас оккупация – явление дорогое, репутационно шумное. Гораздо проще устроить «цветную революцию», в результате которой к власти придут прикрытые либерализмом «друзья хунты», которые будут получать экономическую помощь в обмен на то, что сами ликвидируют в своей стране медицину, нравственность, образование и будут пропагандировать культ потребительства, безнравственности и эгоизма. «Цветная революция» сейчас убивает любую нацию куда эффективнее, чем любые ядерные бомбы.

«КР»: В пропагандистской войне используется «мягкая сила», верно я понимаю?

Б.Б.: Это не совсем так. «Мягкая сила» – все равно оружие, которое дополняет обычное вооружение. Мы видим, что обычное оружие применяется в разных горячих точках мира, и оно является основным поддерживающим инструментом для долларовой системы. Сейчас нет колониализма в его классическом понимании. Есть колониализм нового типа, куда более эффективный, об этом говорят ведущие американские интеллектуалы. Зачем вывозить из Конго слоновую кость, когда туда можно просто завезти пачки резаной зеленой бумаги и купить на нее все, что угодно. Зачем уничтожать образование, когда в него можно просто инкорпорировать ложные ценности.

«КР»: Под соусом защиты либеральных ценностей и плюрализма мнений?

Б.Б.: Безусловно, все ради демократии. Причем люди, погруженные в индивидуализм и потребление, особо демократией не интересуются. Когда человек оскотинился благодаря усилиям пропаганды настолько, что даже не знает, какого он пола, то будет ли он проверять, что демократия, а что – нет? Пример этому – Майдан. Выяснять, законно ли это было сделано, демократично ли – вопрос никому уже не нужный. Результат от событий налицо.

«КР»: Верят ли нынешние украинские власти в ценности либерализма, разрушая медицину, образование в своей стране?

Б.Б.: Нет, это паразиты отдельного порядка. Происходит все, как в дикой природе: в океане есть большой хищник – акула, рядом с ней плавают и отчасти направляют небольшие рыбки-лоцманы. Есть также и небольшие прилипалы, которые тоже всегда рядом и питаются объедками, остающимися после обеда акулы. Нынешние власти Украины – что-то среднее между этими прилипалами и рыбкой-лоцманом. Но киевские правители не управляют ни процессами, ни, тем более, геополитическими векторами. Любая страна, как правило, находится в зависимости от региональных либо мировых лидеров. Независимых стран очень немного…

«КР»: Какие страны сегодня Вы можете назвать в числе независимых?

Б.Б.: Безусловно, к независимости стремится Китай. Россия пытается освободиться от навязанных в 1990-е годы условностей, и для этого у нее есть все технические и материальные возможности – нужно только четко взять курс. Иран действует по той же логике, и этого опасаются его соседи – сателлиты США. Например, в той же Саудовской Аравии до сих пор действует закон, по которому женщина, севшая за руль автомобиля, подлежит смертной казни. Так почему бы американцам, которые так ратуют за права женщин и поддерживают гнуснейшие движения вроде Femen, Pussy Riot, не побороться и не поддержать простых женщин в ближневосточной стране. Начните с простого: добейтесь для саудовских женщин права водить машину, ходить по улицам без сопровождения мужчин. Это же ваш союзник.

Но когда человек погружен в пучине потребительства, как в США или Европы, то его эти проблемы с правами человека в Аравии, с войной на Украине и т.п., не интересуют. Это, кстати, я цитирую одного профессора-политолога из Колумбийского университета. Он говорил, что среднего американца интересуют три вещи – его работа, то есть доход, его девушка и развлечения. Остальная рефлексия о судьбах мира – это удел независимых по жизни людей, могущих себе позволить в отличие от наемных работников-американцев, работать на себя. Ведь, если среднего американца уволить, он лишится возможностей жить в его понимании этого слова: платить по кредитам, тратиться на развлечения и т.д.

В Америке рассуждать о демократии могут позволить себе люди с независимым мнением, и их очень немного. Остальные, даже если свое мнение имеют, просто предпочитают его не высказывать, дабы не ссориться с работодателем, от которого «зависят» развлечения, и большинством людей своего круга.

«КР»: Почему эта «американская мечта» превалирует в сознании Европы? Где же протестантская этика и дух капитализма?

Б.Б. (смеется): Вебер – это уже старая идея Европы. Социолог указывал, что экономический успех – это порождение части протестантского сообщества, а именно – кальвинистского сообщества, в котором считалось, что если ты не добился по жизни успеха, то проклят Богом. Поэтому прибыль в Европе всегда стремились максимизировать.

США – это более сложный в своей подкупающей простоте феномен. Это часть англо-саксонской культуры, той культуры, которая относилась к истории и к пространству как к полю для захвата. Христианство у этих людей было очень странным: от крайних пуритан, грезящих запретить театр, до людей, предлагающих отменить Новый Завет и отождествлять себя с ветхозаветным Израилем. Понимаете, откуда такая тесная геополитическая дружба Вашингтона и Тель-Авива? Кстати, некоторые ветви христианства, тот же протестантизм, в результате пришли к унитаризму – отрицанию троичности Бога, следовательно, к отрицанию божественности Христа.

«КР»: Почему информационно-психологические войны выгодны Америке? Удаленность континента от цивилизации?

Б.Б.: Не совсем. Географический детерминизм здесь, на мой взгляд, вторичен. Опять-таки дело в ценностных установках. Понимаете, эти люди рассматривали доставшиеся им прерии Северной Америки как некогда израильские племена, которые вторглись на территории Палестины: эту землю нам дал Бог, и мы можем делать на ней все, что захотим – строить, убивать местных аборигенов.

В России никогда такого подхода не было. Если бы он был, как нас упорно убеждают, откуда бы у нас осталось 196 народов, некоторые из которых составляют несколько тысяч человек. Те же северные народы даже вырезать не надо – достаточно было в известное время споить местное население и развивать землю без них. Кстати, представьте на минуточку, что бы мы сделали с татарами после взятия Казани с таким подходом?

«КР»: То есть дело сугубо в установках, я правильно понимаю?

Б.Б.: Это лишь первый аспект. Второй, как я уже говорил, англо-саксонская культура – продукт той экономической финансовой банковской системы, которая сложилась под эгидой Федерального резерва США (ФРС) в Бреттон-Вудской валютной системе. Когда Вашингтон начал печатать доллар, получив возможность приобретать все практически просто за необеспеченный воздух. У нас население осознало возможность быстро обогащаться с помощью доллара, особенно после распада СССР, когда доллар хлынул на новые пространства, и у многих сформировался потребительский образ мышления: получаешь деньги – работаешь немного. Почему так много выходцев из Латинской Америки иммигрируют в США? Потому что в Америке никто не хочет работать в тех нишах, где работают приезжие. На мой взгляд, лет через двадцать латиноамериканское меньшинство таковым в США уже не будет, и об этом с опасениями писали американские интеллектуалы.

«КР»: Но ведь и в России сложилась зеркальная ситуация, когда часть низкооплачиваемого трудового рынка занято мигрантами из Средней Азии…

Б.Б.: По-другому и быть не могло, поскольку у нас сложилось понимание, что экономика – это способ получения легких денег от государства, как и в Америке. Происходит перенесение ценностных кодов. Так бывший глава ФРС США Бен Бернанке даже призывал сбрасывать «легкие деньги» с вертолетов с тем, чтобы индивид их подбирал и снова запускал в третичный сектор – финансово-банковскую цепь. Соответственно, кто-то бесконечно получает легкие деньги в виде прибыли от продаж чего-нибудь ненужного, а кто-то – после страховки чего-нибудь ненужного и т.д. Это жизнь в долг. Американцы привыкли жить в долг десятки лет. Поэтому такая жизнь теряет интерес к развитию, к культуре. Мы проигрываем в информационной войне, так как следуем заветам Бернанке и сотоварищей, например, в образовании.

Прямо скажем, США – не самая образованная страна в мире. И даже не самая читающая, и таковой никогда не была. По некоторым данным, до 40% населения в ряде штатов вообще безграмотны. Я уважаю простых американцев, которые не могут отвечать за действия своего правительства, ФРС и транснациональных корпораций, которые за всем этим стоят. Не стоит утверждать американскую культуру как эталон для европейца или россиянина, поскольку в ней заключается тенденция к деградации. Есть масса подтверждающих это факторов.

«КР»: — Например?

Б.Б.: В США уезжали люди, являющие маргиналами на родине – преступники, сектанты, не являющиеся у себя на родине частью высокой культуры, но обладающие хищническим мышлением. Все они, вливаясь в цивилизацию Северной Америки, не могли порождать высокую культуру. Заимствуя мрак, мы сами сеем у себя деградацию.

«КР»: Это началось в 1990-е годы или раньше?

Б.Б.: Скажем так, незадолго до 90-х годов. У нас навязывали деградацию, но с определенными фильтрами. На самом деле, в позднем Советском Союзе власти не стремились к тому, чтобы население интересовалось проблемами высокой духовности, религии. В итоге получилось так, что к нам попадали некие оккультные материалы, так как они считались менее вредными, чем традиционные христианские тексты! Я помню, как на закате Перестройки в Москве невозможно было купить Евангелие, зато на каждом повороте предлагали приобрести творчество Рерихов, которое пропагандирует противоположные идеи.

Выходила и откровенная чернуха. Например, детективы Джеймса Хедли Чейза печатались у нас только с одной целью – показать, как плохо жить в проклятом капиталистическом мире, и так далее. Это – отдельные эпизоды, но вместе с тем в страну тогда прибывали все-таки полезные образцы высокой культуры, которые нельзя было найти на Западе. Они там просто не печатались.

«КР»: Каковы перспективы России преодолеть этот навязанный культ потребительства, и что должна делать российская элита для перелома в своем сознании, в сознании молодежи?

Б.Б.: Мне кажется, что молодежь в России сама начинает потихоньку просыпаться, потому что откровенные двойные стандарты, конфронтация с Западом заставляют людей задуматься над тем, кто есть кто, и не станем ли мы следующими жертвами агрессии, если что-то не изменим. Если во время агрессии против Югославии большинство страны перестало быть западническим, тоже происходит сейчас у нас. Другое дело – против нас невозможно организовать прямую интервенцию.

Что нужно сделать, так это сформировать свою национальную идеологию. Она должна быть русской, отвечать интересам религиозно-этнического большинства. То есть быть православной, но учитывать интересы других народов и религий. Главное – чтобы государство стало играть большую роль в той же системе образования, от детского сада до высшей школы, в СМИ. Какие-то вещи должны стать недопустимыми. У нас либералы любят повторять, что на Западе нет цензуры – это не так. Там она носит другой характер. Если человек не укладывается со своими идеями в рамки стандартов, то он просто не может быть услышан, его начинают игнорировать.

«КР»: А как же социальные сети, Интернет? Ведь это, как мы знаем, целый ресурс для революций, слома сознания?

Б.Б.: Это ресурс на экспорт. Сами США в отношении с четвертой властью и обществом крайне консервативны и по-прежнему опираются на традиционные СМИ – популярные радиоэфиры, телевидение и т.п. Все окрики в соцсетях, если это не твиттер какого-нибудь высокого представителя элиты, воспринимаются не более чем частное мнение, которое «лайкнут» 20, 50 или 100 подписчиков. Словом, смысловой идеей любой посыл одиночки в Америке стать не сможет.

«КР»: Что же необходимо нам, чтобы не попасть в этот порочный круг?

Б.Б.: Как я уже сказал, нужны механизмы, помогающие обществу формировать национальную идею и доносить ее до власти.

«КР»: Как Вы думаете, евразийство способно быть такой национальной, объединяющей идеей для России?

Б.Б.: На мой взгляд, нет. Евразийство – это удобная попытка уйти от русскости, поэтому мне кажется, она обречена на неудачу. Мы можем быть субъектом мировой политики только если будем бороться за русское единство. Заметьте, сегодня понятие Русского мира все больше заменяет эту евразийскую идею. Евразийство хорошо как вариант политико-экономической интеграции. С помощью этой концепции мы получаем возможность обеспечить свою безопасность и безопасность партнеров, а также поступательно идти к общему рынку товаров и услуг.

Если Россия потеряет русский характер, то и концепт интеграции потеряет смысл. Ведь без понимания русскими самих себя, каков их путь в истории – все такие идеи обессмысливаются. Даже в коммунистической идеологии больше смысла – там хотя бы понятно, что ты борешься против социального неравенства, за права угнетенных и т.д. Формула «самодержавие – православие – народность» тоже отражает некую форму государства. Напомню тем, кто критикует эту идеологию, что в Российской империи права религиозных меньшинств все-таки соблюдались, а ложный концепт об их ущемлении был заимствован позднее нашими либералами.

«КР»: Важны ли только идеи как самоценность? Или форма тоже имеет значение?

Б.Б.: Обличение идей в новую форму тоже имеет значение, здесь Вы правы. Если мы начнем механически вводить цензуру, то нас тут же начнут обвинять в притеснениях. Но определенные рамки вводить точно нужно. Если за государственный счет ставят «Тангейзера» или «Священную весну» Саши Вальц и навязывают мнение, что это искусство, то здесь однозначно необходимы барьеры и просить уйти из госфинансирования.

Надо отдать должное нашим оппонентам – делаются такие вещи абсолютно сознательно, чтобы размыть в нашем сознании даже элементарные представления на уровне приличий.

«КР»: Вернемся к России. Американская культура потребленчества порочна, древнегреческая традиция отчасти тоже. От чего все-таки Вы предлагаете отталкиваться России?

Б.Б.: Я бы больше опирался на ту традицию, которая была в христианстве. Мы – христианская цивилизация. Потеряем эту основу – упустим возможность сохранить свою цивилизацию вообще. Посмотрите на Европу. Это во многом уже постхристианские страны – безыдейные, с крайними формами потребления.

«КР»: Но это случилось не в один день…

Б.Б.: Конечно, нет. Упадок нарастал. Потребительство было и раньше в виде прагматизма, стихийной рационализации, но религия все-таки сдерживала общество в рамках. Теперь рамки растаяли, и легализуются однополые браки, недопустимо ношение крестика на работе. Общая пассивность приводит к демографическому упадку, на континенте все больше мусульман с реваншистскими настроениями, жаждущими отомстить за разгром своих городов в Ливии и так дальше… Само искусство в Европе вырождается.

«КР»: — Можете привести конкретные примеры?

Б.Б.: Мне непонятно, отчего во Франции так любят Олега Кулика – это человек, прибивавший себя к кресту в попытке развенчать святость Христа, это человек, зачем-то изображавший из себя собаку. Кулик – самый модный европейский тренд из России. Теперь там приветствуется искусство на уровне Pussy Riot.

«КР»: Запад на Украине сейчас обкатывает это неуважение к христианству и толкает ее к потере идентичности?

Б.Б.: Нет. Украина – это, конечно, часть Русского мира, что бы там не говорили украинские националисты, которые пытаются переделать часть русского мира на территории Украины под свою убогую идеологию. Но деградация на Украине началась задолго до Майдана, когда число протестантов в республике стало превышать число православных и появились аж четыре православных церкви.

«КР»: — Перечислите их, пожалуйста.

Б.Б.: Помимо Украинской православной церкви Московского патриархата, где, кстати, тоже много деятелей, симпатизирующих бандеровщине, существует церковь лжепатриарха Филарета (Киевский патриархат), есть Украинская автокефальная православная церковь. Это раскольники под руководством Василия Липковского, объявившие о своей самосвятости в 1921 году. Позднее, уже во времена оккупации, епископ Поликарп (Сикорский) организовал в автокефалии еще один раскол «обновленцев». На Украине православие уже давно начало размываться. И когда в религиозную тему еще подбрасывают политического жара в виде денег, то и начинается масштабная деструкция.

«КР»: Оттого конец света в головах?

Б.Б.: Наверное, да. Пример тому – эта несчастная сотня, убитая на Майдане неизвестно за что в качестве жертвенного животного. Люди пришли на площадь, веря в какие-то идеи, а в результате стали жертвенными баранами для кучки политиканов, которым нужно было обвинить Януковича в кровопролитии. Поэтому Украина – это пример внутренних деструктивных процессов, которые там проходили, и которые уже нельзя списать на «клятых москалей», поскольку республика уже 24 года живет как независимое государство.

Обратная сторона церковного раскола наблюдается и в украинской политике. Несмотря на огромную экономическую и политическую поддержку России, к власти в Киеве все это время приходили люди, которых трудно было заподозрить в пророссийских симпатиях. Это, кстати касается и Януковича. Сами посмотрите: это и бывший секретарь ЦК КПСС по идеологии Леонид Кравчук, с чего-то вдруг ставший самым ярым националистом-демократом. Это и советский функционер с «Южмаша» Леонид Кучма и его бессмертное творение «Украина — не Россия». Он эту книгу, по моим данным, не писал, но все же согласился с высказанными в ней идеями и поставил подпись под авторством. Потом пришел Виктор Ющенко, при котором процесс радикализации принял открытые формы. А его преемник Виктор Янукович вместо того, чтобы бороться с подкормленными госдепскими булочками националистами, наоборот, их всячески оберегал.

«КР»: Зачем он это делал?

Б.Б.: Потому что не имел другого выхода, обманув своих избирателей. По традиции, он сделал из националистов своеобразную «пугалку» для русскоязычных граждан Украины. В результате с точки зрения Запада эти националисты оказались более действенным инструментом в проекте «АнтиРоссия», чем Янукович. Москву здесь можно обвинить лишь в том, что она на протяжении четверти века терпела этот беспредел: предоставляла рынок для украинских товаров, давала скидку на газ, не препятствовала гастарбайтерам, согласилась с существующими границами украинского государства договором о дружбе 1997 года.

«КР»: Каковы, на Ваш взгляд, перспективы Украины в Европе?

Б.Б.: Очень скоро Украина превратится в примитивный аграрный придаток Евросоюза, который будет поставлять для Европы биотопливо, истощающее почву, которое европейцы брезгуют развивать на своих сельхозугодиях. Безвизовый режим, естественно, Киеву никто не даст – Украина слишком большая, чтобы ЕС пустил 40 миллионов мигрантов на свою территорию и собственноручно создал конкуренцию для своих граждан. Все европейские мечты образца 2013/14 годов, как и мечты 1991 года для Украины, – не более, чем фейк.

Гоняясь за этим фейком, получив массу проблем, разрушенную экономику, гражданскую войну, приходится только уповать на отрезвление самих украинцев. Непонятно, почему слишком большое несоответствие реальности и того, что показывают местные СМИ, до сих пор не заставило украинцев задуматься, что корень зла не в Москве и не в России, а в тех предательствах, которые выражены актами о независимости Украины и Майданом.