Недавно я написал, что состояние России похоже на состояние больного биполярным аффективным расстройством. То гипермания – эйфория, фантазии, авантюры, бред, то депрессии – ступор, слабость, суицид, саморазрушение. Хорошая новость состоит в том, что сейчас это лечится. Плохая – в том, что препараты в подавляющем большинстве импортные, цена их запредельна, а то и вовсе запретят.

Поэтому я предлагаю предусмотреть какие-то особые варианты, льготы, возможно, для депутатов. Потому что в российском парламенте, который был травмирован еще в детстве демократическим танком, а впоследствии – сильным и жестоким родителем-Президентом, расстройство принимает буквально критический характер. Особенно – осенью.

Вот депутаты решились перейти на четырехдневную рабочую неделю. Проект, по-моему, просуществовал несколько часов, был подвергнут всеобщему осмеянию, раскритикован, разбит и забыт. Ну да, в нынешнем состоянии экономики нам только и остается, что работать как можно меньше. А лучше бы — не работать вообще, в силу очевидной бессмысленности предпринимаемых личных усилий на фоне полного провала экономической стратегии в принципе. Такой в общем греческий вариант, жаль только, у нас климат похуже. Хотя уверен, что большинство населения искренне сочувствовало замечательной депутатской идее. Та же трагическая судьба была уготована законопроекту о проведении призыва раз в год вместо нынешних двух. Ну, это уже даже не смешно. Представить себе, что гуманитарная идея сейчас может победить интересы силового лобби, как-то даже диковато, по-моему. Не говоря уже о победивших фобиях — мы ведь в кольце врагов, они нападут в любой момент, а лучше бы нам напасть первыми. Какое же тут сокращение периодичности призыва? То есть что же это за вопиющая политическая близорукость! Таких примеров масса. А депутаты ведь умные люди. И они прекрасно и давно понимают, что сидят они на Охотном Ряду вовсе не для того, чтобы вообще как-то участвовать в общественной и политической жизни. Сидят они, на самом деле, то ли для декорации, то ли по инерции, но в любом случае это же не самый грустный удел.

И они давно смирились. Особенно в стадиях депрессии, когда, признав свою никчемность и ненужность, просто штампуют нужные взрослым людям бумаги. А вот в гиперманиакальной стадии – как сейчас –все таки вдруг хочется попробовать. Поиграть в популизм, принять участие в законотворчестве, может, даже что-то изменить к лучшему, вспомнить о собственной значимости. Несет их, грубо говоря. И приходится вот жестко осаживать. А лучше бы – лекарствами. И лучше бы – не только законодателей.