Когда в политической жизни главным становится не содержание, а внешняя атрибутика, то грань между мнением представителя первого лица и самим представляемым стирается

Надеюсь, не оскорблю чувства верующих, если расскажу анекдот. Когда Моисей выводил свой народ из Египта и, чтобы спастись от войск фараона, ему надо было вместе с многочисленными спутниками пересечь море, ­появился человек, представившийся пиарщиком, и предложил ему ударить о морскую гладь посохом. По его словам, воды тогда расступятся перед иудеями, а преследователей поглотит пучина. «Ты, вообще в своем уме?! – возмутился Моисей – Это же невозможно». – «Возможно или невозможно, не знаю. Но публикацию в Священном Писании я тебе гарантирую».

Мысль, которая в этой шутке не является долей шутки, предельно проста: для пиарщика важен не столько сам факт, сколько его освещение. И столь опытный представитель данной профессии, как президентский пресс-секретарь Дмитрий Песков, очевидно, лукавит, когда говорит о шумихе, поднятой вокруг его недавнего бракосочетания: «Я на этих выходных не был ньюсмейкером, я, честно говоря, свадьбу справлял. То, что эту свадьбу сделали такой новостью, конечно, я бы не хотел и хотел бы в отсутствие каких-то информационных перезвонов все провести».

Публичная персона потому такой и называется, что у нее либо совсем мало, либо вообще нет пространства для личной, скрытой от посторонних глаз жизни. А ключевая функция пиарщиков – не только «публикации в Священном Писании», но и защита клиентов от чрезмерного и неконтролируемого внимания со стороны масс-медиа.

Трудно предположить, что Песков, не без изящества регламентирующий журналистский интерес к главе государства, не смог в нужный момент сам стать «невидимым для радаров».

Еще сложнее поверить в это, принимая во внимание историю с часами. А именно тот факт, что интерес широкой интернет-общественности к хронометру Richard Mille на песковском запястье пробудил не кто иной, как Алексей Навальный. Факт более чем примечательный. Президентский пресс-секретарь заставил говорить о себе главного оппозиционера. Разумеется, в разоблачительном ключе. Разумеется, в фирменном стиле его антикоррупционных расследований.

Примерно так же прокремлевские СМИ в поте лица боролись с официальным представителем Госдепа Дженнифер Псаки до ее ухода в декрет. «Забавно и занятно, что за прошедшее время масса времени была потрачена на рисование картинок «Фотошопом» и нападки на меня», – эта реплика Псаки в интервью «Голосу Америки» неплохо рифмуется с цитированным выше пассажем Пескова про «информационный перезвон».

Представим себе, что войска фараона остановила бы не морская пучина, а особенности во внешности или в одеянии того пиарщика, который пришел к Моисею. Преследователи иудеев вместо того, чтобы заниматься своими прямыми обязанностями, начали бы бурно обсуждать, где и за какие деньги, куплена его амуниция, или где учился этот странный тип, говорящий такие смешные вещи. И никто и ничего не помешало бы успешному завершению Исхода. Но случились бы все сопутствующие ему чудеса? Было бы, о чем писать в Священном Писании?

Пожалуй, поэтому триумф Псаки или Пескова нельзя назвать абсолютным. Они вынудили оппонентов отказаться от прежней повестки, но не предложением достойной альтернативы, а просто – переключением внимания на собственную персону.

Предметом дискуссии и, если угодно, смыслом общественной жизни сделали «юзерпик».

Очень эффективное и удобное для тиражирования ноу-хау. Не случайно, у Русской православной церкви есть Всеволод Чаплин. У Следственного комитета – Владимир Маркин. А у «Роснефти» – Михаил Леонтьев. Все они столь же успешно «троллят» недоброжелателей и/или оппозиционеров и все же недотягивают до песковского уровня. И дело тут не только в профессионализме имярека или масштабе работодателя.

Когда в политической жизни определяющей становится не содержание, а внешняя атрибутика – рейтинги, телевизионная «картинка», аксессуары или даже сексуальная ориентация, вполне логично, что грань между официальным представителем первого лица и самим представляемым окончательно стирается. Месседжи и действия первого воспринимаются исключительно как беспримесное и неискаженное отражение мыслей и планов другого.

В этом плане православным христианам, наверное, стоит порадоваться, что чаплинские заявления еще не отождествляются с РПЦ. СК сможет подписать акт о капитуляции перед конкурентами-«смежниками», если единственным результатом его деятельности станут маркинские колонки и записи в «твиттере». Лишь «Роснефти» точно не грозит превращение в «задник» программы «Однако». По крайней мере, до тех пор пока мир полностью не отказался от использования классического углеводородного топлива.