Почти все российские школы отказываются брать детей мигрантов, ссылаясь на приказ Министерства образования и науки. Фактически выполняя роль чиновников миграционной службы, администрации школ отказывают сотням детей из Азии, Африки и Восточной Европы в их праве на образование. Распоряжение чиновников касается и граждан России, переехавших из своего региона в другой субъект Федерации. В защиту детей выступили комитет «Гражданское содействие» и Центр адаптации и обучения детей беженцев, которые пытаются добитьсясправедливости в Верховном суде. По просьбе «Медузы» журналист «Эха Москвы»Илья Рождественский разбирался, что мешает беженцам ходить в обычные школы.

«Была очень плохая ситуация»

Мохамаде Ахъе Дуае семь лет. Она прекрасно говорит по-русскии представляется Дашей. Ее мама, Нассер Кавтхар, год назад приехала из Сирии к родственникам и вынуждена была остаться: ее дом оказался в зоне боевых действий. Страшно было возвращаться и из-за «Исламского государства» (организация признана в России экстремистской и запрещена), перешедшего в наступление летом 2014 года. Женщина обратилась в ФМС, получила временное убежище, а потом попыталась пристроить дочь в школу. Но в школе № 1374 и в управлении образования Северо-Восточного округа столицы сказали, что ей нужно предоставить документы, подтверждающие, что они живут в Москве. Сделать это проблематично: хозяин съемной квартиры не дает согласия на регистрацию Нассер Кавтхар и ее дочери. В результате Дуаа не смогла пойти в первый класс.

Троих из девяти своих детей пытался устроить в первый класс и Харун Дауд-шах, бежавший из Афганистана: «Была очень плохая ситуация. Я учился в Москве, вернулся в Афганистан, работал с иностранцами. Получил от талибов письмо с угрозами и требованиями отказаться от работы, но я не хотел. Тогда они убили моего отца. Убийцу нашли и посадили на 15 лет, но мне опять стали угрожать: напиши отказ, скажи, что ничего не было, что судьи ошиблись. Но я сказал: ни за что! Тогда мне пришло письмо, что следующими будем я и мои дети. Я понял, что надо уезжать».

Документов о регистрации у Харуна нет, только бумаги о временном убежище. Так что его детей не взяли в московскую школу № 1363. Формального отказа не было, в столичном департаменте образования просто рекомендовали подать электронное заявление через портал госуслуг, но этого нельзя сделать без регистрации. Как говорят волонтеры Центра адаптации и обучения детей беженцев, в этой гимназии удалось хотя бы получить официальный ответ; администрации других школ обычно устно ссылаются на приказ Министерства образования и науки.

Приказ за приказом

Борьба за права детей мигрантов в России идет с 1996 года. В разгар Первой чеченской войны Москву наводнили жители Кавказа, и столичные власти решилине принимать в школы детей без прописки. За несовершеннолетних вступился комитет «Гражданское содействие», под эгидой которого специально был создан Центр адаптации и обучения, где с детьми занимались волонтеры, пытаясь помочь им быстрее встроиться в столичную жизнь.

В 2000-м правозащитники одержали победу в Мосгорсуде, через год это решение утвердил Верховный суд, и чиновники вынуждены были разрешить детям беженцев ходить в школу. Правда, из-за длительного перерыва в образовании детям все равно потребовалась помощь сотрудников центра: волонтеры помогали наверстать упущенное и занимались с детьми по индивидуальной программе. А в 2007 году уже Минобрнауки выпустил приказ, запрещавший брать в школу без регистрации; действие документа распространялось на все регионы. Впрочем, вскоре появилось дополнение, в котором говорилось, что сначала в школу берут детей с пропиской из близлежащих районов, а потом всех остальных.

Новый раунд противостояния чиновников и правозащитников пришелся на 2011 год. В очередном приказе Минобрнауки отмечалось, что у ребенка должна быть постоянная или длительная временная регистрация, чтобы его могли принять в образовательное учреждение. В ситуацию вмешался Игорь Реморенко, занимавший в то время пост заместителя министра образования. Он подписал разъяснительное письмо, в котором было указано, что отсутствие регистрации не является препятствием для поступления в школу. Это письмо позволило волонтерам договориться со многими директорами школ.

Но уже через три года, в 2014-м, вышел министерский приказ № 32, в котором никаких оговорок не было. Сам Реморенко полагает, что беженцам следует обращаться в региональные департаменты образования; те, в свою очередь, должны руководствоваться не подзаконными актами, а Конвенцией по правам ребенка, которая гарантирует детям право на образование. Это же право закреплено и в 43-й статье Конституции России