Никакое государство не может жить, не собирая налоги. Иначе жизнь нельзя устроить. Историки, наверное, могут сказать, что появилось раньше: расходы на обеспечение жизни монарха и на ведение войн или социальные расходы. Но уже давно бюджетный процесс в мире строится вокруг извечной дилеммы — пушки вместо масла? Или наоборот?

Россия, в этом смысле, не является исключением. Более того, наша страна долгие годы и столетия является примером того, что пушки важнее; государство могло экономить экономить на чем угодно, только не на военных расходах. Во всем развитом мире для того чтобы дать ответ на вопрос, куда направить деньги, как построить компромисс между потребностями в пушках и запросами на масло, существует давно отработанный механизм под названием парламент. В который избираются люди, имеющие различные интересы и различные группы поддержки. В дискуссиях между ними и рождается баланс интересов.

В этом плане Россия является исключением. В нашей стране возник режим абсолютной монархии, приукрашенной различными демократически выглядящими потемкинскими деревнями. Одной из которых является российский парламент, Федеральное собрание. Нет, по закону и Государственная дума, и Совет Федерации обладают огромными полномочиям, могут принимать законы и определять политику. Только на практике там сидят люди, которые в своей совокупности умеют делать лишь одно — по команде правильно нажимать на одну из трех имеющихся кнопок . (Ну, и, конечно, делать это за соседа, ото-шедшего из зала заседаний по неотложным делам). Именно поэтому российский политический режим можно смело называть монархией — решения зависят от мнения одного единственного человека. (В скобках замечу: абсолютные монархии имеют право на существование, в современном мире их, аж, целых семь штук насчитывается). И этот человек в одиночку решает сколько денег в России должно пойти на пушки, а сколько на масло. Да, на мнение и позицию этого человека некоторые граждане нашей страны могут влиять, донося до него ту или иную информацию. И зачастую добиваются успеха, особенно, если направление их усилий не противоречит мнению того самого человека.

А вот найти в современной России таких, кто с ним готов поспорить, кто готов отстаивать правоту своих убеждений, которые не совпадают с мнением этого человека, очень и очень трудно.

В этой связи нет и не может быть претензий к Чулпан Хаматовой, которая в еще в далеком 2005-м году повлияла на мнение этого человека и заставила его направить маленькую часть бюджетных денег на масло. На уникальный детский медицинский центр. И, тем самым, оказалась и смелее, и человечнее, и эффективнее, чем все депутаты и министры вместе взятые, которые этого не только не смогли добиться, но даже и не попытались этого сделать. По сути дела, она в одиночку заменила собой весь российский парламент, и ничего, кроме благодарности от общества, своим поступком не заслужила. И нельзя ее винить за то, что потом, в 2012-м для получения бюджетных денег на завершение стройки, ей пришлось пойти на унижение. Это не вина, а беда ее!

Это вина и преступление того человека, который, поставил ее перед таким выбором, заставил пойти на унижение. Это позор того политика, который согласился на использование подобных методов в своей кампании, итог которой всем был известен заранее.

Поэтому, не надо травить Чулпан и обвинять ее в «поддержке режима». Давайте просто скажем ей «Спасибо!» за то, что она делает для нашей страны и для ее детей. Я не верю в эффективность теории малых дел, как многие мои знакомые, которые считают, что решая локальные проблемы можно изменить жизнь всей нашей страны. К сожалению, сделать этого не получится. Но это совсем не означает, что малыми делами заниматься не стоит. Если своими усилиями ты можешь изменить к лучшему жизнь хотя бы одного человека, то это нужно делать.

А тем, у кого много энергии/адреналина/желания расставить точки над «i», я напомню, что совсем скоро, осенью 16-го года у нас в стране будет очередная кампания по выборам в парламент. И посоветую направить свои энергию и желание на то, чтобы следующий парламент стал таким, чтобы он сам решал — пушки или масло, — а не ставил Чулпан перед необходимостью унижаться еще раз. Например, в 2018-м.