Допрос первого свидетеля (Руслана Гаджибекова) заставил задуматься: а не имел ли место оговор Амирова под давлением следствия? А показания второго свидетеля Натальи Мамедкеримовой и вовсе вызвали сомнение — действительно ли сознавшиеся во всем на следствии убийцы кого-то убивали?

Так чье же все-таки дело?

В Северо Кавказском военном окружном суде в Ростове-на-Дону проходит разбор дела бывшего мэра Махачкалы Саида Амирова. 19 мая начался допрос свидетелей обвинения, то есть судебное разбирательство дошло до самой сути.

Формально это дело вовсе не Амирова, а банды Магомеда Абдулгалимова по прозвищу «Колхозник». Этот сотрудник прокуратуры города Кизляра крышевал нелегальную торговлю легким наркотиком тромадолом через дагестанские аптеки, а попутно сформировал вокруг себя группу родственников и знакомых, основным занятием которых, по мнению следователей, стали заказные убийства.

Амиров же проходит как заказчик по двум эпизодам — но это формально, на деле же все понимают, что весь интерес к этому процессу связан исключительно с личностью некогда всемогущего махачкалинского градоначальника.

По версии следствия, именно мэр Махачкалы заказал убийство сотрудника дагестанской прокуратуры Арсена Гаджибекова, который изъял в подчиненной Амирову префектуре Советского района Махачкалы какие-то документы. Заказ был передан через племянника мэра Юсупа Джапарова Абдулгалимову («Колхознику»), и следователя убили. При этом разрыв во времени между конфликтом вокруг изъятых документов и собственно убийством в 2011 году составил аж четыре месяца.

Арест Амирова в июне 2013 года был проведен как эпизод из голливудского боевика — с применением спецназа, вертолетов и прочего впечатляющего декора. Вскоре на мэра, этапированного в Москву, обрушилось еще одно обвинение: якобы он намеревался убить главу пенсионного фонда Дагестана Сагида Муртузалиева, причем непростым способом — сбив самолет с чиновником на борту боевой ракетой ПЗРК Стрела 2-м. Ракету для этого случая прикупил все тот же вездесущий «Колхозник».

Хотя «ракетное» дело стартовало позже, завершилось оно раньше. К тому, как велись следствие и суд, возникло множество критических замечаний. Тем не менее в итоге Саид Амиров был осужден на 10 лет за подготовку убийства чиновника вот таким вот экзотическим способом.

Теперь же очередь дошла и до убийства Арсена Гаджибекова. Сам «Колхозник» по этому делу не проходит: ранее он заключил сделку со следствием, его дело выделили в отдельное производство и рассмотрели по упрощенной процедуре в отдельном порядке. Он уже благополучно получил за многочисленные преступления 11 лет заключения, так что теперь — лишь свидетель.

На скамье подсудимых — сам Амиров, его племянник Юсуп Джапаров, входившие в банду двоюродные братья «Колхозника» Ахмедовы, Магомед Кадиев по прозвищу «Горец», Мурад Алиев и Зубаир Мутаев (последний никак не мог быть членом банды: у него стопроцентное алиби, во время всех убийств он отбывал наказание, но, по версии следствия, некогда продавал оружие киллерам).

Прикрутили к делу терроризм

Дело разбирается не судом присяжных, а профессиональной тройкой судей. И тут, надо отметить, имел место своеобразный следственный трюк.

Присяжные традиционно с особым пристрастием относятся к качеству доказательств, собранных следствием, на них не надавишь «телефонным правом», они не являются частью системы и не решают какие-то политические сверхзадачи. Именно поэтому в конце «нулевых» полномочия присяжных сильно ограничили.

И теперь, если государство заинтересовано в обвинительном итоге вне зависимости от качества работы следователей и обвинителей, применяют не суд присяжных, а тройку профессиональных судей. К такого рода преступлениям относится, например терроризм.

Первое дело Амирова (о его планах сбить самолет с чиновником ракетой класса «земля-воздух») квалифицировали как подготовку к теракту, и оно благополучно выдержало испытание профессиональной судейской тройкой. Профессионалов не смутило даже несоответствие между описаниями ракеты, изъятой из тайника, и той, что позднее фигурировала в материалах дела.

Подлог, скорее всего, объяснялся тем, что ракетой, изъятой при обыске, невозможно было сбить гражданский самолет (она была оборудована системой «свой-чужой»), и ее в итоге заменили более архаичной моделью. Однако судья списал все на ошибки при оформлении документов.

Убийство следователя из мести выглядело еще более проблемным, именно в силу права обвиняемого на суд присяжных, однако терроризм все таки сумели прикрутить к делу. Сделали это так.

В марте 2011 года в дагестанском городе Каспийске некто выстрелил из реактивного огнемета «Шмель», при этом в здании развлекательного комплекса «Москва» были выбиты стекла. Тогда правоохранители квалифицировали это как хулиганство, а сам выстрел не посчитали направленным в «Москву». Пострадавшими от огнемета сочли фонарный столб и автомобиль припаркованный под ним.

Теперь же эту историю решили переквалифицировать в теракт. По версии следствия, лишившийся оконных стекол комплекс «Москва» принадлежал родственникам каспийского градоначальника Омарова. Амиру же хотелось, чтобы этот пост занял его племянник Юсуп Джапаров, поэтому он запугивал конкурента — дал «Колхознику» соответствующий заказ, а непосредственно выстрел произвел Мурад Алиев, изредка выполнявший при Абдулгалимове обязанности водителя.

На предварительном следствии Алиев и Абдулгалимов дали соответствующие показания. Позднее и тот, и другой заявляли о примененных к ним пытках. Но и помимо этого с расстрелом «Москвы» из «Шмеля» есть немало сложностей. Владельцы комплекса приходились родственниками не только Омарову, но и самому Амирову, а Мурад Алиев не умел пользоваться огнеметом… Но это все второстепенные детали. Главное, что в деле появилась 205 статья УК РФ (терроризм), и можно рассматривать его в суде без присяжных.

Показания из-за решетки

Первым допрошенным свидетелем обвинения стал старший брат убитого следователя Арсена Гаджибекова — Руслан Гаджибеков. Как родственник жертвы, он признан потерпевшим по этому делу. Лично на суде он не присутствовал, показания давал по видеосвязи: в прошлом замминистра промышленности и энергетики Дагестана, он сейчас сам находится в тюрьме в ожидании приговора за похищение подростка с целью получения выкупа.

Явившиеся на суд посетители (в основном родственники и односельчане обвиняемых) рассказывали, что похищенный Гаджибековым парень был сыном его же приятеля, и после похищения экс-замминистра предлагал помощь безутешному отцу ребенка, утверждая что сможет разыскать мальчика и выкупить у злодеев за 45 миллионов. Впрочем, к делу Амирова это отношения не имеет — просто характеризует нравы дагестанской элиты.

Гаджибекова-старшего решили не этапировать в Ростов, а выслушать по скайпу, что вызвало протесты защиты, заметившей: в помещении, откуда давались показания, присутствуют какие-то посторонние лица, По мнению адвокатов, это сотрудники ФСБ, которые могли давить на свидетеля и следить, чтобы давались показания, нужные обвинению.

Полностью цитировать показания Гаджибекова-старшего не имеет смысла. Суть же их в том, что он твердо убежден в причастности Саида Амирова к смерти своего брата. В основу этого убеждения лег звонок Амирова ему лично после того, как Арсен Гаджибеков изъял в подконтрольной Амирову префектуре документы.

По его словам, мэр был в ярости, требовал, чтоб документы были возвращены и грозился «уничтожить» следователя. По мнению свидетеля, Амиров звонил ему, а не самому следователю, так как он находился с мэром в добрых отношениях, к тому же он старший брат, и его мнение было авторитетным для младшего.

Второй основой убежденности в причастности Амирова к этому убийству стал факт, что никто «от них» не явился принести соболезнования, что, по мнению Гаджибекова, было равносильно признанию и демонстрации собственной силы.

При этом свидетель начал противоречить самому себе: он вдруг вспомнил, что племянник мэра Джапаров появлялся-таки в мечети, где проходил похоронный обряд. Пойманный на этом противоречии защитой, он сказал, что мотивом этого визита было не желание выразить соболезнование, а попытка лично убедиться, что «Арсен действительно убит, а не ранен, например».

По словам Гаджибекова, Юсуп Джапаров даже отпускал колкости в адрес покойного. Однако выяснилось, что сам свидетель этих слов не слышал, а знает о них из рассказа некоего очевидца, имя которого назвать отказался.

Из третьих рук

Львиная часть допроса относилась к специфике отношений мэра Каспийска Омарова и мэра Махачкалы Амирова. Показания Гаджибекова об их вражде и конкуренции подтверждали точку зрения следствия. Но когда начался адвокатский перекрестный допрос, выяснилось, что свидетель при их ссорах ни разу не присутствовал, лишь слышал разговоры о них от третьих лиц (причем опять же ни одного источника не назвал и даже не смог указать — где, когда и при каких обстоятельствах ему об этом рассказывали).

Когда же дошло до вопросов со стороны обвиняемых, то ситуация стала совсем двусмысленной. По словам свидетеля, о планах Юсупа Джапарова занять пост мэра Каспийска он узнал от него самого при личной встрече. Но когда сам Джапаров, отрицавший этот факт, спросил, на каком автомобиле приехал на ту встречу, Гаджибеков вспомнить не смог.

В довершение всего адвокат Амирова Владимир Постанюк озвучил показания Руслана Гаджибекова, данные много ранее. Брата убитого спросили, нет ли у него подозрений насчет возможного убийцы. И тот ни слова не сказал ни об Амирове, ни об их конфликте… Только грешил на «каких-то боевиков».

Адвокат отметил, что пока свидетель был заместителем министра, Амиров оставался вне его подозрений. Но стоило Гаджибекову оказаться за решеткой, как он начал давать требующиеся следствию показания против Амирова. Приговор за похищение подростка ему еще не вынесен. И во время допроса по скайпу свидетель сидел за решеткой, а защита Амирова тщетно требовала объяснить — что это там за посторонний человек в белой рубашке мелькал в кадре.

Впрочем, обвинение объяснило разночтения в показаниях Гаджибекова-старшего: мол, после убийства брата он попросту боялся Амирова и не хотел называть его имя, а потом, когда экс-мэра арестовали, убедился: он — не такая уж неприкосновенная фигура, можно свидетельствовать против него.

Нечего человека гонять

Следующее судебное заседание было потрачено на допрос еще одного свидетеля обвинения. Наталья Мамедкеримова предположительно была одной из жертв банды «Колхозника». На эту высокопоставленную сотрудницу дагестанской прокуратуры летом 2011 года было совершено покушение. Прокурор получила два пулевых ранения, но пули не задели жизненно важных органов, и женщина выжила.

Лично в суд она не явилась, давала показания в режиме видеоконференции, как и Руслан Гаджибеков. Она, в отличие от него, не в тюрьме: просто судья решил, что так будет быстрее — нечего человека гонять из Махачкалы в Ростов. Защита, разумеется, возражала, но суд решил, что и так сойдет.

По версии следствия, заказчиком покушения на Мамедкеримову являлся уже осужденный сотрудник прокуратуры Магомед Абдулгалимов («Колхозник»), стрелял в нее сидящий на скамье подсудимых двоюродный брат «Колхозника» Магомед Ахмедов, в прошлом сам сотрудник дагестанского МВД.

К бывшему мэру Махачкалы Саиду Амирову это покушение не имеет почти никакого отношения, но вот это «почти» мы все же разберем.

Следователи считают, что желание «Колхозника» убить коллегу связано с тем, что его назначили подчиненным Мамедкеримовой, она же низко оценивала его профессиональные качества и добивалась отмены этого назначения.

А «Колхозник» нуждался в статусе сотрудника прокуратуры. Это давало ему определенную неуязвимость, необходимую для контроля нелегального сбыта тромадола через аптеки. Он не стал терпеть угрозу своему прочному положению и с помощью кузена организовал покушение на Мамедкеримову.

Отметим что и сам (уже осужденный) «Колхозник», и находящийся на скамье подсудимых его двоюродный брат Магомед Ахмедов дали по этому поводу признательные показания.

Но эта схема ставит под сомнение версию следствия о «заказе» Амировым следователя Арсена Гаджибекова. Дело в том, что расследованием покушения на Мамедкеримову занимался отдел, обязанности руководителя которого исполнял именно Гаджибеков. И причастность «Колхозника» к этому покушению рассматривалась.

Именно так на своих первых допросах объяснял мотив стрелявший в нее Магомед Ахмедов. Весьма вероятно, что Абдулгалимову — как прокурорскому работнику — стало известно о подозрениях на его счет, а это мотив для расправы с Гаджибековым без всякого заказа от Амирова.

Узнала, но не опознала

Но допрос на судебном заседании Натальи Мамедкеримовой и оглашение связанных с этим эпизодом материалов показали, что дело, возможно, запутано еще больше.

Раненая сотрудница прокуратуры хорошо запомнила убийцу, стрелявшего в нее в упор, и в свое время описала его: «Телосложение плотное, глаза карие». В ходе судебного допроса она настаивала на точности этих деталей. Кроме того, случайный свидетель покушения на нее запомнил номер авто, на котором передвигался убийца. Машину вскоре нашли, был задержан ее владелец — некий Юнусов. Более того, экспертиза обнаружила в салоне следы пороховых газов.

Но вот на опознании Наталья Мамедкеримова не признала в Юнусове стрелка и указала на одного из подставных. Юнусов же не давал ни каких признательных показаний. Следствие скоро утратило интерес и к нему самому, и к его автомобилю, переключившись на версию, связанную с «Колхозником» и его братом, которые как раз «кололись» на эту тему.

Как ни странно, опознание Магомеда Ахмедова произведено не было. На допросе в ходе судебного заседания выяснилось: Мамедкеримова убеждена, что в нее стрелял Ахмедов, поскольку именно так ей сказали следователи, ведущие дело.

— Но вы точно помните, что у стрелявшего в вас глаза были карие? – уточнил адвокат.

— Точно!

Тут же выяснилось: у Магомеда Ахмедова, в свое время признавшегося в покушении на прокуроршу, глаза зеленые. Этот факт вызвал легкую пикировку с обвинителями, предположившими, что киллер попросту использовал контактные линзы.

— Раз вы хорошо запомнили человека, пытавшегося вас убить, могли бы вы его опознать сейчас, он же сидит среди прочих на скамье подсудимых?

— Разумеется, вон тот, крепкий!

И Наталья Мамедкеримова указала на Зубаира Мутаева, который на момент убийства отбывал наказание, так что у него железное алиби. Но и этому промаху у обвинения нашлось объяснение: по видеосвязи свидетельнице нелегко было рассмотреть человека.

Тут лишний раз можно было бы вспомнить, что причины, по которым Мамедкеримова не присутствовала на слушании лично, так и не были внятно сформулированы председательствующим судьей.

Если допрос первого свидетеля (Руслана Гаджибекова) заставил задуматься: а не имел ли место оговор Амирова под давлением следствия, то допрос второго свидетеля Натальи Мамедкеримовой и вовсе вызвал сомнение — а действительно ли сознавшиеся во всем на следствии убийцы кого-то убивали?

Сложная этическая ловушка

Допрос главного свидетеля обвинения 21 мая не состоялся, и это стало неожиданностью для всех участников процесса. Магомед Абдулгалимов уже отбывает 11-летний срок, так как ранее заключил сделку со следствием и был осужден отдельно от всех по упрощенной процедуре. Планировалось, что давать показания он будет по видеосвязи.

Председательствующий судья Генералов, соблюдая процедуру, сообщил Абдулгалимову, что у того есть право не свидетельствовать против себя и своих родственников. И в ответ услышал, что свидетель действительно не желает давать показания. Впрочем, тут же выяснилось, что он не полностью отказывается от участия в процессе — лишь временно, ссылаясь на плохое самочувствие.

Бывший мэр Махачкалы Саид Амиров в своем застекленном загончике прямо-таки взорвался: «Что значит — у тебя плохое самочувствие? А у меня, сидящего здесь по твоей милости, оно, что ли, хорошее?» Но его адвокаты высказались в том духе, что свидетель особо важный, а потому для установления истины необходимо его тщательно допросить, не ограничиваясь оглашением ранее данных показаний, так что пусть поболеет — мы готовы ждать.

Пока судьи удалились совещаться по этому поводу, возглавлявший амировскую защиту Владимир Постанюк пояснил ситуацию:

— Абдулгалимов попал в сложную этическую ловушку. Он давал против Амирова показания на следствии, по его же словам, под пытками. Показания он давал не только против Амирова, но и против собственных братьев. И сейчас он вынужден либо все подтвердить, то есть топить их, глядя им прямо в глаза, либо отказаться от показаний вовсе (но тогда будут оглашены показания, данные на следствии, то есть он все равно их топит).

Третий вариант: он меняет показания, но не надо забывать что он пошел на сделку, значит, возможно, против него использовали не все материалы, что дало ему возможность в обмен на нужные показания получить относительно скромные 11 лет. Но ведь в любой момент можно достать из-под сукна старые папки и возбудить дело по вновь открывшимся обстоятельствам, и тогда ему может грозить вплоть до пожизненного.

Вернувшиеся судьи решили, что допрос Абдулкалимова можно отложить на неделю.

Версии, к которым потеряли интерес

Надо отметить, что дагестанский прокурор — одновременно крупный наркодилер и руководитель банды наемных убийц — был в свое время задержан по смехотворному поводу: его обвиняли в мошенничестве и подлоге. Поступая на службу в прокуратуру, он наврал, что ранее служил в армии, показав военный билет своего брата, и все время незаконно получал надбавки к жалованию как военнослужащий.

Оказавшись под стражей, «Колхозник» стал «колоться». Изначально он взял на себя ряд громких преступлений, которые в последствии не фигурировали в его приговоре вовсе. Речь идет о расстреле директора «Водоканала» Магомедгаджи Алиева, сотрудников дагестанской прокуратуры Абдулбасыра Омарова и Али Сулейманова, покушении на следователя Нурлана Ашурбекова.

Все это до суда не дожило, зато со временем возникли новые признания, которые позволили привязать к убийствам мэра Махачкалы Саида Амирва. В частности, к убийству Арсена Гаджибекова.

Еще более примечательно, что изначально убийство Гаджибекова рассматривалось как дело рук «лесных братьев». Один из случайных свидетелей убийства запомнил парня, «долго мотылявшегося тут перед самой стрельбой», и впоследствии даже опознал его на фото (им оказался некий Нуцалов, известный как член НВФ). У этого Нуцалова при обыске в гараже была найдена записка с адресом убитого Арсена Гаджибекова и схема его двора.

Тем не менее следствие вскоре потеряло интерес и переключилось на варианты, ведущие к Саиду Амирову.