В старом хорошем фильме «Сто дней послед детства» есть сцена, в которой пионервожатый Серёжа вызывает на откровенный разговор героя фильма Митю Лопухина. Митя перед этим совершил некий неоднозначный поступок – назвал лидера отряда Глеба Лунёва вором и плеснул ему в лицо компот. Компот был призом, за который несколько отрядов боролись на прополке капусты. Лучший отряд на обед получал консервированный компот. Дело было конечно не в компоте. Дело было в принципе – кто лучший. И все примерно выработали одинаково. Но Лунёв немного схитрил, приписав своему отряду небольшой «мысок», который на самом деле отряд не делал. А Митя Лопухин слышал, как Лунёв уговаривал нормировщика приписать этот «мысок» отряду. И потом, уже за обедом, когда в торжественной обстановке все члены отряда получили по стакану компота, Лопухин разоблачил Лунёва.

Вот вожатый Серёжа и решил во всем разобраться. Потому что была какая-то недоговорённость. И у них состоялся примечательный диалог:

В о ж а т ы й: А с чего ты решил, что Лунёв сжульничал? Может он ошибся?
М и т я: Ха, ошибся! Да я стоял рядом и всё слышал.
В о ж а т ы й: Как стоял рядом? Интересно, а отчего же ты там всё это не сказал? Всей правды? Тогда же?
М и т я (неуверенно): Я не знаю…
В о ж а т ы й: Понятно, там тебе это было не нужно. Вот и всё – твоя правда стала стоить копейку.

Последний пост вызвал ожидаемое оживление. Про людей больных говорить не буду. Ну а что говорить? Мы живём в обществе, в котором огромное число т.н. «образованных людей» крайнее нетерпимы к любому чужому мнению, которое не совпадает на 100% с их собственным «мнением». Однако своего мнения у этой публики, собственно, и нет, а есть некоторый набор клише и опознавательных маячков, которые им насовали в голову и полный набор которых они ожидают найти у любого другого человека. А если не находят, то начинают испытывать болезненное состояние. Один «нестерпевает» за Сталина, другой за иного героя своих ночных грёз. Но общее у них то, что они впадают в разновидность истерики, если кто-то не желает разделять их точку зрения на объект их обожания. В общем, тут особо обсуждать нечего.

Но ведь мир состоит не только из такого рода персонажей. И нормальные люди тоже иной раз говорят то, что не стыкуется с пониманием ситуации и информацией, которая имеется у других людей. В этом случае возникают споры и прояснение позиции. Вот и мне хотелось бы прояснить позицию некоторых людей.

В комментариях к прошлому посту одним из самых часто задаваемых мне вопросов был следующий: «А что же, по вашему только абсолютно честные люди имеют право возмущаться властью и критиковать её действия?» На что я наверное раз сто ответил, что такой странной мысли в моём коротком тексте не содержалось. Что всё, что я имел в виду, это то, что глупым выглядит человек, который борется с властью и одновременно верит, что власть ни за что не постарается вытащить всю его подноготную и не вцепится в первую очередь в его делишки, направленные на удовлетворение личных корыстных интересов. И ещё, добавлял я, критика непорядочности власти, исходящая от человека морально чистоплотного, выглядит как-то более весомо, чем критика, исходящая от проходимца. На что я получал умилительный, но стереотипный ответ:

Чиновники управляют государством и поэтому они обязаны быть честными, поскольку их деятельность затрагивает всех, а тот, кто их критикует, может сам быть хоть и вором, потому что во-первых, даже если он вор, он всё равно украл гораздо меньше высокопоставленных чиновников, а во-вторых, пускай власть сперва исправится, а потом уже требует от нас соблюдения законов.

Вот на этом моменте я и хотел бы остановиться подробнее.

Итак, власть – то есть совокупность всех чиновников – должна исправиться, стать честной, должна сама сперва начать исполнять собственные же законы, а уж только после этого она может получить моральное право требовать исполнения законов остальными гражданами государства. А почему, собственно? Ведь можно задать и встречный вопрос – а кто имеет моральное право требовать от власти этого? Нет, серьёзно, если вы – в широком смысле «вы» – плюёте на мораль, на честность и справедливость, если вы, ну хотя бы, ездите по встречке (без всяких мигалок), не платите налогов (при всяком удобном случае), ищите любые возможности, как обойти неудобный вам закон, если слово «патриотизм» для вас является почти бранным, то есть если государство для вас является просто ненавистным непонятным образованием, которое лучше бы исчезло однажды, то почему вы считаете, что пресловутые чиновники должны относиться к государству как-то иначе? Они что, на другой планете родились или в другой стране?

Ну вот возьмём такой пример – отвлечённый конечно. Два одноклассника и к тому же соседа по подъезду выходят в жизнь. У них примерно одинаковые взгляды на жизнь, примерно одинаковые потребности, примерно одинаковый круг общения. Они смотрят примерно одинаковые передачи, ходит по одним и тем же улицам, общаются примерно с одними и теми же людьми. Один, допустим, поступает в институт, после которого можно заняться частным бизнесом (или иметь это в виду), ну или пойти работать в частную фирму, а другой по каким-то свои причинам решает, что свои амбиции и запросы он лучше реализует на государственной службе.

У меня вопрос: почему и каким образом мораль второго будет отличной от морали первого? Каким чудом второй будет относиться к государству и закону как-то по особому трепетно, т.е. совсем не так, как первый?

Думаю не надо иметь какое-то особое образование или эрудицию, чтобы понять, что оба этих одноклассника имеют одну и ту же мораль. Она может варьироваться в неких деталях, но основные жизненные принципы у них одинаковы. Потому что эти жизненные принципы, эту мораль в них закладывает общество – в первую очередь через семью конечно, но и мораль семьи формируется под влиянием морали общества. И если мораль общества высока, т.е. воровство, обман, издевательства над более слабым и т.п. обществом оцениваются как недопустимые, то и эти два одноклассника будут исповедовать эту высокую мораль. Но точно также они будут исповедовать низменную мораль, если видят, что все вокруг исповедуют её же.

Для примера возьмём классический брежневский период. Официально обществу навязывалась мораль т.н. строителя коммунизма. Не будут разбирать конкретные пункты, но в общем и целом человек, соответствующей такой морали, расценивался бы как высокоморальный в любом государстве. Проблема была только в том, что само общество эту мораль не исповедовало. «Ты здесь хозяин, а не гость, тащи с работы каждый гвоздь», «А я еду за деньгами, за деньгами – за туманом едут только дураки», «Если хочешь поработать – ляг, поспи и всё пройдёт» – вот какие жизненные принципы всё более овладевали обществом. К концу правления Брежнева ценились – блат, связи, т.н. престижная работа (т.е. доступ к дефициту) и т.д. и т.п. На людей, которые заикались, что блат и престиж это далеко не всё в жизни, смотрели как на дурачков. А человек, который не состояв в КПСС вдруг начал бы что-то говорить про то, каким замечательным был Ленин или о том, как хорошо будет при коммунизме, посмотрели бы либо как на идиота, либо как на провокатора. И точно такие же принципы овладевали представителями власти и партийного аппарата.

Так не бывает, чтобы общество варилось в одной морали, а представители власти в совсем другой. Вернее так бывает, но в государствах других типов. Средневековые королевства имели разделённую, не влияющую друг на друга, мораль для разных классов общества (при общем признании примата христианской морали, впрочем). Но в современных светских государствах, которые исповедуют – пусть даже лишь формальные – демократические принципы, такое невозможно. И мы имеем то, что имеем – бывшие два одноклассника попадают в разные социальные страты, но мораль-то у них в целом остаётся одинаковой. И в итоге мы видим вороватого бизнесмена, который предпочитает недоплачивать своим сотрудникам, всячески уклоняться от уплаты налогов, выпускать продукцию или предоставлять услуги низшего качества, чем заявлено в договоре. Или вороватого наёмного работника, который предпочитает уклоняться от работы, осуществлять её недостаточного качества, при возможности и воровать что-то на предприятии. Или же – вороватого чиновника.

Объяснения того, почему они воруют, у каждого из них конечно будут разные. Бизнесмен скажет, что налогов так много и они такие грабительские, что платить все налоги и получать прибыль просто невозможно. И в принципе он даже прав в теории. И налоги в самом деле огромные, но. При всём при том из десяти бизнесменов только один перестанет уклоняться от уплаты налогов, если экономическая ситуация станет хорошей, а девять всё равно продолжат воровать, находя другие объяснения. А наёмный работник скажет, что ему платят серую зарплату и что его реальная пенсия из-за этого будет низкой, что даже ту, что платят, он считает ниже, чем надо платить, что он часто остаётся сверхурочно, а доплаты за это не получает. И он тоже в принципе прав. Но при этом из десяти наёмных работников девять точно также будут работать плохо и при улучшении условий труда. А чиновник… Чиновник тоже найдёт объяснения, не беспокойтесь. Ну например такие – он, чиновник, подписывает бумаги, которые позволят бизнесмену зарабатывать миллионы долларов, так разве справедливо, что он, чиновник, за это не получает процент? Или такое – ещё более высокое начальство ведёт себя не пойми как и неизвестно, что будет завтра, а ведь у него семья и надо стараться использовать положение, пока он при должности, ибо никто не знает, что будет завтра. Или даже такое – он бы и рад не брать взятки, но коллеги «не поймут». Но при этом… Ну вы поняли.

Их объяснения не значат ровным счётом ничего. Потому что объяснения призваны сокрыть основное, что заставляет их поступать так или иначе – что правит ими всеми мораль общества.

Не бывает такого, чтобы высокоморальное государство (понимая под государством совокупность государственных чиновников, включая силовиков) вдруг стало бы разлагаться, менять свою мораль, а потом стало разлагать и общество. Поговорку «рыба гниёт с головы» придумали не желающие замечать реальности романтики. Авторы этой поговорки просто отметили тот факт, что конечно же властные полномочия ускоряют процессы разложения за счёт больших возможностей. Но при этом вектор разложения всё равно идёт от общества к власти, а не наоборот.

Сейчас можно рассуждать про некие злые силы, которые мол развалили великий могучий Советский Союз. Однако если даже и были некие коварные агенты влияния, это не отменяет того, что немало людей совершенно искренне считали, что выйти из гиблой советской ситуации можно было копированием западного образца. А для этого достаточно просто ввести западные законы. Мол если эти законы действуют на Западе и приводят к таким результатам, то, введённые на пространстве бывшего СССР, они приведут к точно таким же результатам. Гладко было на бумаге. Забыли про мораль населения. Западная мораль, или мораль романо-германского мира в целом высокая – не воруй, не убивай, зарабатывай сколько угодно, но своим трудом. Это не значит конечно, что там нет воров, убийц и фальшивомонетчиков. Но сама по себе западная мораль считает эти классы людей париями (во всяком случае считала ещё в XX веке). А в позднем СССР была совершенно иная мораль. Никто не считал парией человека, который, пользуясь своей должностью, получает для своей семьи что-то, чего нет у других. Никто не считал, что выхватить кусок перед носом соседа есть что-то плохое. Напротив, это был единственно возможный образ жизни (очереди и дефицит приучали к этому целые поколения). И вот вдруг полная свобода. И началось.

Причём началось-то моментально. Так, что объяснить каким-то там только капитализмом невозможно, потому что не было ещё никакого капитализма. Мне рассказывал бывший начальник социологического отдела ГлавПУ СА и ВМФ полковник Дерюгин, что происходило в Генштабе сразу как только рухнул ГКЧП. Как по кабинетам носились какие-то личности, предлагали взять краткосрочные миллионные (ещё в рублях 1991 года) кредиты под залог военной техники на складах ЗГВ. Он не понимал что происходит. А кто-то понимал, уже обладал предпринимательскими навыками и готов был рисковать во имя сверхприбыли. Я потом видел некоторых из них. В приёмной в Госдуме у лётчика-космонавта Севастьянова часто околачивался один набожный с бородёнкой. Вежливый и обходительный. Когда напивался, начинал ругаться отборным матом и рассказывать, какие у него были деньжищи в начале 90-х. Или биржу «Алиса» кто помнит? В начале 90-х чуть ли не каждый день рекламу крутили. Я ничего плохого не хочу сказать про её основателя, который нынче рекламирует парное мясо и жизнь на свежем воздухе в срубе при лучине. Просто напоминаю, что в начале 90-х бизнесы, и очень крупные бизнесы стали расти как-то очень быстро. Готово было сознание некоторых людей. Если что и сдерживало – так это отсутствие соответствующих знаний у многих. Ну а всякая челночная торговля стала чуть ли не национальной забавой. Или, скажем, вдруг массово появившиеся бомжи. Откуда они взялись? А это незадачливые жильцы хороших квартир, которые приглянулись риэлтерам начала 90-х. Никто уже не помнит многочисленные случаи убийств ради квартир, выкидывание людей на улицы? И это делали те, кто ещё пару лет назад были т.н. «простыми советскими людьми». Вот что такое мораль общества. Формально-то они были «строителями коммунизма», а реально?

А государственные служащие? Сильно как-то отставали от общего вектора развития на первом этапе. Ну вот допустим Егор Гайдар, Гавриил Попов – им конечно много чего от души сказать можно. Однако всё же каких-то небывалых богатств они себе не награбили. Соответственно и их подчинённые были примерно такими же. Вокруг стали появляться люди на иномарках в кожаных куртках с крутыми плечами, какие-то люди стали разговаривать про покупки заводов, а чиновники в массе своей ещё ходили в советских ботинках и таких же пальто. Не крупняк конечно. Но погоду часто делает именно среднее и нижнее звено.

Давайте уж без дураков, по совести, что называется. Скажем, чиновник Госкомимущества – он что, из другого теста сделан что ли? И вот он сидит за своим ещё советским деревянным столом и должен визировать бумажки на миллионные сделки (а приватизация госпредприятий, напомню, началась ещё в СССР). Но точно также он должен блокировать сделки, которые нарушают закон и интересы государства. А вокруг бушует период первоначального накопления. Внимание – вопрос! Как долго такой чиновник – который всё ещё ведёт советский полунищенский образ жизни – будет сопротивляться давлению капитала? Один раз ему предложат взятку, другой, третий. А он приходит в свою ещё по советскому обставленную квартиру (едет конечно на метро). Или идёт по улице Тверской и видит появляющиеся дорогие бутики. А взятки всё предлагают и предлагают. Бизнесменам спешить надо – долларовый поток течёт полноводной рекой. И в конце-концов чиновник сдаётся. Может он и закон-то ещё поначалу не нарушает, а только ускоряет какое-то дело за небольшую подачку.

Я помню в начале 90-х выпивал с начальником уголовного розыска одного относительно небольшого сибирского города. Он мне рассказал, что дел прибавилось – и грабежи, и убийства. Сотрудники с ног от усталости падают. А что делать? И он мне тогда с извиняющейся улыбкой сказал примерно следующее: «Ну мы конечно в первую очередь занимаемся делами, за которые нам потерпевший готов что-то заплатить». Вот так – просто и бесхитростно. Нет, не закон они ещё нарушали. Просто установили приоритет дел – за которое платят, то расследуется в первую очередь. А далеко ли от этого перебросить мостик к тому, чтобы за деньги не просто рассматривать дело в первую очередь, но рассматривать его так, как выгодно тому, кто заплатил. Или – как вариант – не рассматривать вообще. А там только начни.

Или вот помню – это правда уже в 1997 или 1998 году было – пришлось мне участвовать в одном мероприятии (так скажем) по сбору информации в связи с активной приватизации одной частной компанией активов одного крупного аэропорта общенационального значения. Дело в том, что определённое количество строений по закону приватизации не подлежало никаким образом. Ну и представители компании носили чемоданчики представителям Госкомимущества. Так вот тогда даже очень серьёзный вопрос (я имею в виду в рамках приватизации наземных служб аэропорта) можно было решить за взятку в 30-40 тыс. долларов. Сейчас даже смешно про такие суммы говорить. Какое удивительное было время, однако.

Так вот к чему я подвожу? Пока обществу (ну или наиболее активной его части) это всё было выгодно, то ситуация считалась приемлемой. Никто не говорил про гнусного государственного монстра. Наоборот, все нарадоваться не могли на энергичных реформаторов. Ну что такое для человека, ворочающего миллионами, заплатить несколько взяток по 30-40 тысяч, а то и меньших? Но вот как только чиновничество заматерело, когда из обслуги («чего желаете-с») решило переквалифицироваться в хозяина положения («платить будете сколько скажем») – вот тогда общество и заголосило про государственного монстра.

Но кто этого монстра откормил и воспитал? И разве в моральном плане что-то принципиально изменилось по сравнению с тем периодом, когда бизнес эта ситуация устраивала?

Вот так вот оно и происходит. Как говорится, теперь поздно пить боржоми. Но всё-таки – как быть с постановкой вопроса, которая требует от этого монстра, чтобы он сперва исправился, «а потом уже мы».

А с чего вдруг ему исправляться? Нет, ну реально посмотрите на факты. У них, у тех, у кого власть, всё, как говорится «схвачено». В их руках карательный аппарат, огромные материальные активы, поддержка какой-то части населения (умело натравляемой на другую часть). Власть – это сила. И как же, по выражению Ницше, можно заставить силу, чтобы она вела себя как слабость? То есть вот эта сложившаяся социальная страта готовых к взаимной поддержке и очень часто аморальных людей, вдруг по какой-то причине – потому что травоядные кролики так хотят – перестала делать то, что она делает и изменилась так сказать в лучшую сторону? Но ведь для этого хоть какая-то мотивация должна быть. Угроза грядущим народным судом? Не смешите. Угроза революции? Из той же серии. Причём основная масса протестующих либералов сама меньше всего желает эксцессов – вспомните, например, сколько человек как-то активно действовали в том эпизоде, который сейчас называют «болотным делом», а сколько просто были зеваками, а то и требовали прекратить провокации. Может просто к совести их воззвать? А кто взывать-то будет? Люди с точно такой же моралью, только не имеющие таких же возможностей?

Так кому «они» должны?

Да никому. Только самим себе – своей активности, нахрапистости, наглости, презрению к риску и т.д. и т.п. А раз так, то и плевать они хотели на мнение морально точно таких же нечистоплотных, только не таких же сильных.

И самое-то печальное, что даже если предположить, что вдруг возникнет некий морально чистый персонаж, который – ну вот такое чудо – вдруг станет президентом и даже вокруг него окажется ещё сотня другая морально чистых, которые с удовольствием возглавят министерства и основные службы, то кадровый-то состав останется тем же самым. Что? Заменить всех сверху донизу?

А на кого?

Оглянитесь вокруг. Посмотрите на своих соседей, на попутчиков по дороге, на земляков, которые попали вместе с вами на турецкий или египетский курорт, на тех кто продаёт вам что-то и на тех, кому вы что-то продаёте, на тех кто выезжает из пробки, чтобы проехать по встречке или прямо по пешеходному тротуару, невзирая на пешеходов, на себя в конце концов. Посмотрели? А теперь необходимым образом следует признать, что для того, чтобы сменить армию коррумпированных и морально нечистоплотных чиновников, нужна точно такая же армия морально чистоплотных граждан, готовых посвятить свою жизнь не собственному накоплению, а неким абстрактным высшим принципам, какому-то там служению во имя народа и всё такое прочее. И где она, эта армия?

Увы, в насквозь больном обществе, причём обществе, которое, как старый алкоголик, не желает признать своей болезни, этой армии здоровых и морально чистоплотных людей нет. Им просто неоткуда взяться.

Вот и мой ответ на вопрос – с чего это тот, кто выражает своё недовольство жуликоватыми чиновниками сам в моральном плане должен быть значительно выше их. Да просто для того, чтобы атмосфера нетерпимости ко всему незаконному в обществе не делила людей на чиновников, которые должны быть честными и моральными и всех остальных, которым вовсе не обязательно быть честными и моральными. Вот тогда начнётся оздоровление и общества, и власти.

А пока что о морали и честности нам проповедуют вчерашние воры, которые ещё недавно были в обойме государства или губернской власти. И этим вчерашним ворам хочется сказать – твоя правда стоит копейку, потому что ты стал её говорить только сейчас, когда тебе стало выгодно говорить эту правду. И не обращал на неё внимание, когда тебе было выгодно молчать.

Велика ли невидаль в митинге, на котором ораторы исходятся на крик, обличая пороки власти. Лично я такие митинги вижу и слышу уже четверть века. В конце 80-х ругали коммунистов, потом кричали «банду Ельцина под суд», теперь вот – «банду Путина под суд» или типа того. В конце 80-х оппозицией себя называли демократы. В 90-х – коммунисты и национал-патриоты. Теперь вот либералы и примкнувшие. А толку-то? Что-то изменилось? Всё вернулось на круги своя. И так и будет продолжаться этот бег по кругу, пока однажды на центральной площади столицы не состоится митинг, на котором один из ораторов скажет: «Люди, вам не надоело быть вечно всем недовольными нелюдями, которые готовы идти по головам ближних, лишь бы только устроить свою норку покомфортнее, но люто ненавидящими всех, кто устроил уже свою нору побогаче. Люди, давайте наконец просто перестанем врать, изворачиваться, жульничать, станем замечать брёвна в своём глазу, в конце концов попробуем жить по закону, даже если это и не нравящийся нам закон и следовать здоровой морали, даже если аморальным быть физиологически приятнее». Вот если такой оратор найдётся и ответом ему станет бурная многотысячная овация, тогда может начнёт что-то менять в лучшую сторону.

А пока…

И сразу отвечу на вопрос – и что, пока этого не будет, значит нельзя возмущаться подлыми поступками высокопоставленных воров? Можно конечно. И на митинги ходить против коррупции. И даже нужно наверное. Только само по себе это ничего не изменит, если возмущаясь проступком чиновника вы в то же самое время не начнёте возмущаться проступкам своего брата, свата, да и себя лично. Дракона питает каждый из вас. Включая разумеется и меня самого. Ибо мы все – составные элементы нашего больного и разлагающегося общества.