Участники бурной дискуссии вокруг заявлений Чулпан Хаматовой, за редкими исключениями, поделились на две непримиримые группы.
«Руки прочь от нее, она святая, ее травят те, кто не сделал в своей жизни и сотой доли того, что успела она, ради жизни детей можно сотрудничать даже с такой властью, сперва спасите хоть одного ребенка, а потом обсуждайте Чулпан», — с одной стороны.

«Вст
пила в сговор с властью, заключила договор с дьяволом, посмотрев ее ролик в поддержку Путина, сто человек прониклись любовью к вождю и поехали воевать на Донбасс, где убили других сто человек и сами погибли, готова ли она отвечать за их смерть», — с другой стороны.

Не могу согласиться ни с теми, ни с другими.
Ни с полемикой в стиле «а вы сами кто такие?», ни с обвинениями в «договоре с дьяволом».
Для начала, договоримся о дефинициях.
Сотрудничать с властью — обсуждать с ней проблемы, входить в образованные ей органы, обращаться к ней с предложениями и просьбами, вместе с ней решать вопросы.
Поддерживать власть — сниматься в ее предвыборных роликах, выступать в ее поддержку в СМИ и на митингах, участвовать в ее избирательных кампаниях.

Это — принципиально разные поступки, которые нельзя смешивать (как это порой пытаются делать, выдавая первое за второе).
Осуждать за первое могут только записные моралисты. Простой пример: ко мне часто обращаются, прося помочь с лечением детей и взрослых. Для того, чтобы помочь, я должен общаться с чиновниками, просить, убеждать, писать письма. Иначе невозможно решить проблему, ведь я — депутат, а не директор больницы.
Со вторым – сложнее.

Допустима ли такая цена, как поддержка Путина на выборах, за строительство детской больницы, если учесть, что проводимая им политика ведет к потере куда большего числа жизней, чем будет в этой больнице спасено?
Это вовсе не такой простой вопрос, как кажется. И, конечно же, это вопрос о цели и средствах, которые могут ее оправдать. Или не могут.

Очевидно, что на этот вопрос по-разному ответят те, чьего ребенка могут спасти в этой больнице, и те, чей ребенок был отправлен под видом «добровольца» на Украину, и не вернулся оттуда. Или погиб в бесланской школе. Или остался в затонувшем «Курске». Или задохнулся в театральном центре на Дубровке.

Но необходимо спросить: а кто заставляет платить такую цену?
Кто ставит перед таким выбором?
Путин? Он говорит, что детская больница будет построена только в случае, если просящий о ней снимется в ролике в его поддержку? А если не снимется – то больницы не будет? И потому спасти детей можно только снявшись в предвыборном ролике?
Если прекрасная актриса и человек, много лет творящий добро, Чулпан Хаматова считает, что президент готов спасать детские жизни только при таком условии – это лучшая агитация против него. Потому что это означало бы, что она полагает его чудовищем.
А если она так не считает – что скорее всего, — это значит, что выбор, о котором идет речь, никто не формулирует и никто не заставляет его делать.

Спорить о средствах, оправдывающих цель, можно только тогда, когда другими средствами этой цели не достичь.
Что в данном случае вовсе не очевидно.