В прошлом году, узнав о предстоящей дальневосточной командировке, в Изборском клубе меня напутствовали так: «Непременно побывай в Зарубино, поговори с людьми, посмотри. Ведь этот важнейший пункт страны чуть не продали в «лихие» 90-е!». Сейчас близ озера Хасан запускается один из важнейших проектов России – порт Зарубино.

… 60 километров нашей границы вдоль реки Туманган (Туманная), озера Хасан — удивительное место! Сходясь здесь, Россия с КНДР оставляют Китай в тех же 60 км от моря. Гигантские северо-восточные провинции Китая Хэйлунцзян и Гирин лежат рядом, но выхода к Японскому морю не имеют.

Именно нашим пограничникам довелось открыть долгую боевую страду: Хасан, Халхин-Гол, Финская, Великая Отечественная, советско-японская, — обернувшуюся целой «семилеткой» и закончившуюся почти в тех же местах, где началась летом 1938-го.

«Необходимость обороны», «СССР во вражеском окружении» — пропаганда? А 338 нарушителей, пойманных знаменитым Никитой Карацупой, — фантомы? Бои на озере Хасан: 1600 погибших, 5000 раненых — шутка микадо и Сталина?

Любимцы СССР в 1930-х гг. — летчики, воплощающие удаль, техническую дерзость, — несли еще и обаяние новизны: многие города и углы необъятной страны впервые увидали самолет.

Другая любовь, предмет всенародной заботы и гордости — пограничники вроде не имели в своих арсеналах новинок — только винтовки, лошади, собаки…

Но, наверно, в этой любви было осознание: СССР – единое молодое тело, границы — его кожа, их охрана — сродни тогдашнему культу гигиены, спорта.

…А в «лихие 90-е» Зарубино действительно чуть не сдали Китаю: аренда на 99 лет — намерения продавцов (или «сдатчиков»?) были самые серьезные. Да и Северный Сахалин (рядом по дальневосточным масштабам) уже сдали, назвав эту сделку весьма политкорректно: «Соглашение о разделе продукции». В самых отсталых африканских странах это зовется «концессия», но смысл один: прекращение действия на данной территории национальной юрисдикции. Собственно, вернув Сахалин в российскую юрисдикцию, наш президент и попал в «неприемлемые фигуры». А вот нынешние советско-китайские проекты по Зарубино — пример: можно сотрудничать и без распродажи кусков страны.

Впрочем, о портах, о 2000-х годах я готовлю книгу — некое продолжение моей же «Ближний Дальний. Предчувствие Судьбы», а сейчас вернемся к границам, к 1938-му… Какое-то особое геополитическое чутье народа: сражение на том малом клочке русской земли задало тон – тональность! — на все последующие, тяжелейшие в истории страны годы. 60 км границы с Кореей, захваченной тогда «самураями», — булавочный укол на карте СССР и… такой всплеск подлинно народного, творческого (!) внимания. От тех боев пошла знаменитая песня «Три танкиста»: «в эту ночь решили самураи перейти границу у реки» — именно у реки Туманной (Туманган).

Интересное совпадение: древнее название Туманган оказалось столь созвучно русскому Туманная. Действительно, туманы там часто «плывут над рекой»…

Стоп! Вот же еще одна недооцененная сенсация: «Катюша»! Главная песня Великой Отечественной войны, давшая имя реактивной установке — системе залпового огня.

Благодаря изысканиям ветерана-пограничника, дальневосточного историка Анатолия Смирнова я узнал сей восхитительный сюжет. Уроженка Владивостока Катя Филиппова поступила в Ленинградскую консерваторию, вышла замуж за пограничника, уехала с ним почти на родину, в Хасанский погранотряд. В боях сентября 1938 года сражалась рядом с мужем, награждена. Вскоре на место боев приехали поэт Михаил Исаковский и композитор Матвей Блантер, помнивший Катю по консерватории. Так и родилась Песня.

Ну, не дивно ли? «Катюша», бившая под Сталинградом, Курском, дошедшая до Берлина, – наречена в честь героини Хасана!

Уточнение. Высокие берега Амура в «Трех танкистах» — общий ориентир Дальнего Востока, Образ. Перейти границу самураи решили все ж у реки Туманной. И Катюша, передающая привет – тоже Образ. Обобщение: сражалась у Хасана рядом с мужем одна Катюша, а ждали своих пограничников, сберегая любовь — тысячи.

Говоря о творческой любви, всенародном внимании – я вспоминал песни, что сочинялись и пелись. Пускай самураи по политическим резонам вдруг и обернулись «в эту ночь — вражьими стаями».

Вспомнился известный литературный критик, милейший наш Лев Александрович Аннинский, игравший пяти лет от роду в фильме «Подкидыш» (1939) мальчика, вообразившего себя пограничной собакой. Его отец, Александр Аннинский, был в то время, говоря по-современному, продюсером фильма «Александр Невский», и Лев Александрович как-то рассказал мне, что в мосфильмовской многотиражке он нашел статью Эйзенштейна. Со своей «пограничной сверхзадачей» я уж выберу только соответствующие моменты.

1938 год, знаменитый режиссер подгоняет съемочный коллектив:

«Будем учиться у собственного героя… Огненными буквами должны стоять перед нами… темпы реализации картины. С еще большей яркостью встало перед нами ощущение этой необходимости в дни инцидента на нашей дальневосточной границе… Отрубили рога интервенционной скотине как Александр отрубил рога фон-Балку. Гордый самурай как магистр ордена тевтонских рыцарей преклонил колени… На границе не спят. Не будем спать и мы… Большевистские темпы несут жизнь и победу! Заслуженный деятель искусств Сергей Эйзенштейн».

Потрясающий пример политической, но и духовной переклички. От тевтонских рыцарей – к самураям, от Чудского озера к Хасану.

«Ледовое побоище» сняли летом (посыпанный мел, как вспоминает Аннинский, «дал оптический эффект льда»), а монтировали, поразив страну и мир темпами кинопроизводства, действительно днями-ночами: «на границе не спят!»

Внимание и творческая любовь. Вспомнил и знаменитый футбольный гимн, перед матчами играемый и сейчас, но — без слов: «Эй, вратарь, готовься к бою!/Часовым ты поставлен у ворот./Ты представь, что за тобою/Полоса пограничная идет!»

Тут можно сбиться на шутливое ворчание: мол, не звучат теперь слова-напоминания, и вместо Яшина — пропускающие «плюхи» Филимонов, Акинфеев… Но найдем и добрые примеры к сегодняшнему празднику. Рядом с историческим Хасаном, близ заставы Барабаш, мне довелось походить по заповеднику «Земля леопарда», выйти на ту «полосу пограничную», контрольно-следовую. Представьте, красивейший, редчайший в природе зверь, дальневосточный леопард, на самом краю гибели (26 кошек оставалось) — «зацепился», выжил лишь в охраняемой погранзоне. Участковый инспектор Виктор Серафимович Перепелица порадовал: осенью 2014-го видеокамеры «поймали» кошку с двумя новыми (а он их знает, как своих детей) котятами, 52-м и 53-м гражданами «Земли леопарда». За шесть лет – ни одной гибели леопардов от руки браконьера.

Что обнадеживающего можно найти по «пограничной теме», не выезжая из Москвы? Пожалуй, постоянно полные залы в Музее пограничных войск на Яузском бульваре.

Экспозиции, что называется, мимо не пройдешь: картины, диорамы, оружие, снаряжение контрабандистов, макеты застав. Ветеран погранвойск и писатель, директор музея Николай Берсенев расскажет про знаменитого генерала-пограничника Федора Федоровича Тютчева, сына великого поэта, покажет во всей красе Индуса — собаку Карацупы. Ее, кстати, как и песенных «самураев», тоже пришлось переименовывать. Назвали Ингусом, когда из только что освободившейся Индии в СССР приехали учиться молодые индусы-пограничники.

Я хоть и отталкивался от примера пограничников 1930-х («только винтовка, лошадь, собака»), но в послевоенные годы пришло столько техники, изобретений, что охрана границ стала почти «научным трудом», которому и приезжали обучаться пограничники новорожденных стран. Знаменитый Никита Карацупа ставил на ноги пограничную службу Вьетнама, а генерал Виктор Егоров, один из героев моей книги о Дальнем Востоке, был переброшен из Хабаровска обустраивать границы Афганистана.

Ну, и самый обнадеживающий и вдохновляющий пример, конечно: фильм Сергея Маховикова «Тихая застава». Директор музея Николай Берсенев, военный консультант картины, служил зам. начальника Московского погранотряда, охранявшего границу Таджикистана. Его рассказы — важная частичка великой общей правды, объяснения, почему вообще страна выжила в «лихие 1990-е». Вспоминающим о «трудном встраивании в новый миропорядок, мучительном создании нового уклада жизни» — необходимо представить хоть частичку тогдашних реалий пограничной жизни. Впереди, за «полосой пограничною», — кипящий котел Афганистана, Талибан, Аль-Каида… Позади – Таджикистан с бушующей гражданской войной, штурмы Душанбе. И — нарко-океан разливанный. Прижимаемые к самому краю, здравые таджикские политики с Эмомали Рахмоновым во главе понимают, что тоненькая нитка, охраняемая Московским погранотрядом, — может, последняя надежда, и местное молодое пополнение почти исправно поступает в отряд, составляя порой до 90% рядового состава.

Николай Берсенев вспоминает: таджикские парни маршируют с песней «Как дарага ты для солдата, радная рюсская зимля!».

А российские офицеры месяцами не получают денежного довольствия, и еще — каждый день боестолкновения, переходящие, как летом 1993-го, в полномасштабные сражения с десятками погибших. А действительно, как они выстояли?

Единственным отступлением от новых смутных формулировок была команда в «старой версии», привычный монолит: «На охрану границ… Союза Советских Социалистических Республик… заступить!».

Это все сохранено в «Тихой заставе». Сергей Маховиков: «Это – итог моих отношений с армией и с войной. Более десяти лет я на границе, поездки и с концертами, благотворительными акциями. Конечно, не только граница и пограничники, это и морпехи, и спецназ, и ВВ, ОМОНы и десантники, летчики, но с «погранцами» — больше всего… Хотели переозвучить таджикских актеров, чтоб без акцента… Закира должен был озвучить Джигарханян. Дойдя до сцены с Файзулло, когда убивают Закира, Армен Борисович весь подобрался, как струна. Просмотрел молча, сказал: «Сильная сцена, настоящая… ради такой стоило снимать кино…» Но в итоге его голоса нет в картине, актеры «звучали сами»! Так было надо, и я рад, что не переозвучил их»…

На многолюдном обсуждении в Музее погранвойск я слышал от ветеранов, сквозь вздох: «Это, это… последний советский фильм!» Похвала, означавшая, что они смотрели его – словно по мостику прошли в эпоху, от которой осталось так мало примет. «Последний фильм!»

Однако сказано же: и последние станут – первыми. В обновленной стране, сохраненной их верной Службой.